Атака Ирана на Израиль: возможные последствия для геополитических процессов

Иранский удар и тревожное ожидание ответа

Вид ракет, падающих на Тель-Авив вечером 1 октября, стал самым явным признаком того, что региональный конфликт, которого так все боялись в течение последнего года, возможно, все же разгорелся. Это вторая иранская ракетная атака на Израиль менее чем за шесть месяцев, но в прошлый раз предупреждение поступило за несколько дней, а участвовали в ней медленные БПЛА и крылатые ракеты с главной целью поражения – военная база в малонаселенной пустыне Негев.

На этот раз в иранской атаке участвовали баллистические ракеты с подлетным временем 12 минут  до израильской территории и цели, повидимому, включали густонаселенные городские кварталы. Об этом свидетельствовали первые видео прилетов по территории Израиля, где было видно, что  многие ракеты достигли каких-то целей на земле и были видны взрывы в городской застройке. 

Сразу по окончании ракетной атаки Ирана на Израиль иранские информационные ресурсы начали наперебой сообщать о ее успехе: поражены 80% целей на израильской территории, в Израиле разрушения и пожары, ракеты поразили газовые платформы в районе израильского Ашкелона, уничтожены более 20 самолетов F-35 Израиля на авиабазе Неватим. Израильские СМИ в ответ наполнились насмешками над «иранскими фантазиями».

Официальные израильские источники сообщили лишь об одной жертве — палестинце из Газы, погибшем от упавшего на него обломка ракеты в Иерихоне, на Западном берегу реки Иордан, и трех израильтянах, получивших осколочные ранения, не угрожающие их жизни. А пресс-служба Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) успокоила сограждан, заявив, что ни один самолет ВВС не пострадал. 

По данным CNN, несколько иранских ракет все же прорвались через сложные системы ПВО Израиля и упали на военные базы. Военный источник канала подчеркнул, что объектам не было нанесено серьезного ущерба. Еще одна ракета, по данным телеканала, упала в районе штаб-квартиры «Моссада» неподалеку от Тель-Авива. После окончания ракетной атаки Иран дал понять, что новых атак не будет, если конечно Израиль не решит нанести ответный удар. Об этом заявил министр иностранных дел Ирана Аббас Арагчи. Также он отметил, что  разговаривал со своими коллегами из Великобритании, Германии и Франции, предупредив: хотя Иран не стремится к войне, но и «не боится ее». 

Кроме того, глава иранской дипломатии рассказал, что провел переговоры с ливанскими руководителями о возможности договоренности с Тель-Авивом о прекращении огня. Он отметил, что Тегеран поддержит прекращение огня между Израилем и Ливаном. «Мы поддержим усилия, предпринимаемые в этом направлении, при двух условиях. Во-первых, должны быть соблюдены права народа Ливана. Во-вторых, прекращение огня произойдет одновременно с прекращением огня в Газе»,— заявил Арагчи.

Примечательно, что сразу несколько источников указали на факт того, что многие иранские ракеты, по всей видимости, были без детонирующей части и при падении не нанесли практически никакого урона. На фоне подобной информации начало формироваться мнение, что удар Ирана по территории Израиля действительно был предупреждающим, а его главной цель была демонстрация уязвимости противовоздушной обороны Израиля. 

Как отмечает The New York Times (NYT),  не все руководство Ирана было в курсе готовящейся атаки. Удар по Израилю был проведен исключительно силами Корпуса стражей исламской революции (КСИР), без привлечения армии. К тому же, по данным издания, президента Масуда Пезешкиана о готовящемся нападении предупредили в последний момент. А это может свидетельствовать о растущем недоверии внутри иранского истеблишмента — не в последнюю очередь на фоне слухов о проникновении израильских шпионов в иранскую разведку. По данным NYT, иранский президент выступал за сдержанный подход, чтобы не дать Израилю втянуть Иран в открытый конфликт. Во время выступления на Генассамблее ООН Масуд Пезешкиан говорил о желании Ирана сотрудничать для снижения региональной напряженности. Другая часть правящей элиты, включая главу МИДа Аббаса Арагчи и командование КСИР, выступила за немедленный и жесткий ответ Израилю. Верховный лидер Али Хаменеи в итоге поддержал «партию войны», отмечает издание.

Израильский кабинет безопасности, собравшийся на экстренную встречу сразу после иранской ракетной атаки ночью 1 октября, оперативно вынес решение дать ответ Ирану. Премьер-министр Биньямин Нетаньяху заявил: «Иран совершил большую ошибку — и он за это заплатит. Кто бы ни напал на нас, мы нападем в ответ». Однако параметры возмездия пока еще остаются неизвестными. Так, издание Axios со ссылкой на источники отметило: «Израиль будет отвечать Ирану в одиночку, но хочет координировать свои планы с США на случай повторных атак со стороны Тегерана».

По мнению некоторых экспертов, Израиль вряд ли решится отвечать до окончания еврейского Нового года (Рош ха-Шана). На это указывает хотя бы тот факт, что израильская служба тыла спустя несколько часов после иранской атаки сняла все введенные ограничения на массовые мероприятия. Впрочем, в апреле, когда все так же ожидали израильский ответ на иранский удар, американские чиновники прогнозировали, что Израиль не ударит по Ирану до окончания Песаха (20–23 апреля). Однако вопреки ожиданиям ЦАХАЛ ударил 19-го числа.

Сегодня всех в гораздо большей степени беспокоит: как именно и куда будет бить Израиль? После апрельской атаки Ирана ответ Израиля был симметричным. Единственной целью, по которой был нанесен удар на территории Ирана, был объект ПВО на военной базе недалеко от Исфахана.

Axios допускает, что израильское возмездие может быть направлено на объекты нефтедобычи в Иране, а возможно, предполагает и точечные ликвидации иранского руководства. Источники The Wall Street Journal (WSJ) и вовсе допускают нападение на иранские ядерные объекты — как ракетный удар, так и возможную кибератаку. В апреле Израиль уже дал понять, что может ударить по ядерному центру в Фордо и оборонным предприятиям в Исфахане. Между тем администрация Джо Байдена, как пишет WSJ, резко против такого сценария и пытается отговорить Израиль от масштабного возмездия и удара по ядерным объектам.

Поэтому вряд ли США согласуют удары по ядерным объектам, что подтверждает и Financial Times (FT) цитируя президента США Джозефа Байдена, который уже выступил против подобного варианта развития событий. Хотя некоторые израильские чиновники и призывали именно к такому ответному  удару. Однако сегодня такой вариант, как отмечает FT, не рассматривается. По инсайдерской информации издания Израиль взвешивает несколько вариантов ответа, включая удары по пусковым установкам баллистических ракет или нефтяной инфраструктуре. 

Удар по нефтянке может нанести гораздо больший ущерб Ирану, поставив его на колени из-за разгрома всей нефтяной и газовой инфраструктуры страны, что приведет к экономическому краху. США и другие западные союзники все же призывают Израиль сосредоточиться именно на военных целях. Поскольку удары по нефтегазовым объектам Исламской Республики может спровоцировать всплеск цен на энергоносители, что накануне выборов невыгодно демократам, команде Байдена. 

Politico сообщает, что в качестве рассматриваемых вариантов ответа Израиля находятся иранские объекты в Йемене или Сирии. Такой  вариант больше всего устроил бы администрацию Байдена. «Они (Израиль) имеют право на ответ, но они должны ответить пропорционально», — заявил Джо Байден после разговора с лидерами стран G7, где обсуждались санкции против Ирана. Заместитель госсекретаря Курт Кэмпбелл заявил, что существуют «реальные опасения по поводу более масштабной эскалации и ее продолжения, которая поставит под угрозу не только Израиль, но и наши стратегические интересы». 

Однако и сами американцы признают, что их влияние на Израиль может быть ограниченным, поскольку в последнее время Нетаньяху часто действует без особой оглядки на Белый дом, показывая ничтожные границы влияния Байдена на Израиль. А с иранскими ракетами над Тель-Авивом Вашингтону повлиять на его действия гораздо  сложнее, а противникам премьер-министра  сложнее призывать к его отставке. Тем более, что, как отмечает FT, на фоне военных операций Израиля в Ливане и Иране рейтинг израильского премьера вырос. Так, опросы последних двух недель показывают, что партия Нетаньяху «Ликуд» может выиграть на новых выборах в парламент Израиля, завоевав от 20 до 25 мест. Всего же в израильском парламенте Кнессете 120 мест. Это максимум по сравнению с низшей точкой в 16 мест на протяжении нескольких месяцев с начала конфликта в Газе. Все это придает Нетаньяху все больше уверенности и решимости в нанесении ответного удара, который может быть как симметричным, так и ассиметричным. 

Иранский режим (в частности, КСИР) ощущает давление, чтобы показать своим региональным доверенным лицам и союзникам, от Хезболлы до хуситов в Йемене, что он не слабак, а региональная сила, лидер «оси сопротивления».  Тем более, что беспощадная война Израиля против его региональных врагов, сначала «Хамас», а затем «Хезболлы» только добавляет срочности аргументации иранским ястребам в том, что только ядерное оружие может сохранить страну в безопасности и силе. А страх, что эти аргументы могут одержать победу в Тегеране, только подстегнут призывы в Израиле к превентивной войне. 

В попытке снизить напряженность министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Фейсал бин Фархан и президент Ирана Масуд Пезешкиан встретились в Катаре. Пезешкиан на саммите в Дохе пытался получить от лидеров стран Персидского залива заверения в том, что они сохранят нейтралитет в случае любого совместного нападения Израиля и США на Иран. Министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Фейсал бин Фархан заявил: «Мы намерены навсегда закрыть книгу разногласий с Ираном и развивать отношения между нами как между двумя друзьями». Его замечания подчеркнули недавние заверения Саудовской Аравии в том, что не будет соглашения о нормализации отношений между Эр-Риядом и Израилем без согласия Израиля на создание палестинского государства. Также Пезешкиан встретился  с правителем Катара Шейхом Тамимом бин Хамадом Аль Тани. На их совместной пресс-конференции шейх Тамим бин Хамад аль-Тани заявил, что кризис на Ближнем Востоке является «коллективным геноцидом» и что его страна всегда предупреждала о «безнаказанности» Израиля.

«Стало совершенно ясно, что происходящее — это геноцид, в дополнение к превращению сектора Газа в зону, непригодную для проживания людей, в рамках подготовки к перемещению», — сказал он во время саммита Азиатского диалога по сотрудничеству в Дохе. Катарский эмир также подтвердил «полную поддержку» своей страны Ливану в борьбе с «жестокими нападениями, которым они подвергаются». В своем сообщении в X он заявил, что неспособность международного сообщества остановить войну в секторе Газа стала зеленым светом для расширения конфликта.

И пока мир замер в тревожном ожидании ответа Израиля, тот продолжает наносить удары по Бейруту.

Цена «черного золота»

Однако не только в мировом политическом сообществе, но и на мировых нефтяных рынках с тревогой ожидают возможной эскалации конфликта на Ближнем Востоке. Ближневосточный конфликт представляет собой одну из самых существенных угроз для поставок нефти с момента агрессии России против Украины, которое тогда взбудоражила нефтяные рынки. Риск обострения конфликта между Израилем и Ираном проверяет на прочность веру мирового рынка в то, что цены на сырую нефть будут защищены от расширения военных действий на Ближнем Востоке. 

Дело в том, что в течение последних трех месяцев цены на нефть снижались из-за ослабления спроса. Рост добычи нефти в США, Бразилии и других странах за последние два десятилетия диверсифицировал мировые поставки топлива, что означает, что нефтяные рынки меньше зависят от поставок с Ближнего Востока. Однако  если Тель-Авив ударит по нефтянке Тегерана, а Тегеран — по нефтянке соседних стран – это гарантировано отразится на дисбалансе спроса-предложения на черное золото во многих регионах мира. 

Уже после того, как Иран выпустил около 200 ракет по Израилю, мировые цены на нефть начали расти из-за рисков перебоев с поставками в регионе, на который приходится  треть мировой добычи сырой нефти. Усиливает тревожное ожидание заявление Тель-Авива о том, что он, как пишет The Wall Street Journal, предупредил Тегеран «о намерении ответить на любой обстрел своей территории и напрямую ударить по ядерным или нефтяным объектам». В таком сообщении особо было подчеркнуто, что «ответ будет дан вне зависимости от мощности иранского обстрела и наличия погибших в Израиле. 

Иран, в свою очередь, пригрозил следующим ответом в виде бомбежки нефтяных объектов соседних стран, включая Саудовскую Аравию. Напомним, что в 2019 году атака беспилотников иранских прокси на саудовские нефтеперерабатывающие объекты на короткое время  вывела из строя 50% добычи нефти в королевстве. И хотя Саудовская Аравия и Иран пошли на сближение в последнее время, отношения между странами остаются напряженными.

На иранский удар по Израилю мировой нефтяной рынок отреагировал молниеносно. Цены на нефть марки Brent взлетели на 5%, на Нью-Йоркской товарной бирже фьючерсы на сорт WTI с поставкой в ноябре стали торговаться по цене $70,08 за баррель (поднявшись на 2,80%). 2 октября цены продолжили рост, Brent в ходе торгов достиг $76.  «И хотя краткосрочная рыночная паника, похоже, утихла, нервная торговля, скорее всего, продолжится в течение следующих нескольких дней, пока не станет известно больше», — заявил Bloomberg Денис Кисслер, старший вице-президент по торговле ВОК Financial Securities. 

Успокоил рынок и Reuters: опрошенные им аналитики заявляют, что резервные мощности ОПЕК (5,86 млн. баррелей в сутки) покроют выпадение иранской добычи и тем более экспорта, которые агентство оценивает в 1,7 млн. б/с. Так например, Саудовская Аравия  способна увеличить производство на 3 млн. баррелей в сутки, а ОАЭ – на 1,4 млн.

Поэтому большинство экспертов сходятся во мнении, что на нефтяные цены сейчас может серьезно повлиять лишь расширение противостояния, втягивание в него других стран, а также действия, прямо затрагивающие добычу нефти в регионе или мировую торговлю нефтью. К примеру, ответный удар Израиля по нефтяной инфраструктуре Ирана или перекрытие Тегераном Ормузского пролива — выход из Персидского залива в Индийский океан, ежедневно по нему проходит около 20% всей добываемой нефти в мире и, что не менее важно, 20% всего сжиженного природного газа (СПГ). 

В случае эскалации конфликта и перекрытия Ормузского пролива могут вырасти цены еще и на газ. Как следствие, подорожают азотные удобрения. А это может стать причиной повышения цен на продовольствие. В  определенном варианте развития событий нельзя исключать и приостановку, например, Суэцкого канала (до 15% всей мировой торговли через море). В таком случае мы увидим подорожание большинства товаров в мировой торговле из-за роста затрат на логистику, удлинения маршрутов в обход Африки, нехватки судов, а также времени доставки. Добавить к этому можно приближение зимних праздников, когда растет спрос на товары. В любом из вариантов развития негативных сценариев никакое спекулятивное сдерживание цен уже не поможет.

В этой ситуации понятна  позиция США, для которых рост цен на нефть явно не выгоден. Во-первых, он разгоняет инфляцию, а, во-вторых, им нужно пополнять свои стратегические запасы нефти, распроданные в последние годы. Именно поэтому США очень противятся прямому втягиванию в этот конфликт, чего упорно добивается Израиль. И как не парадоксально, здесь интересы действующей власти США и Ирана совпадают. В Тегеране также не жаждут эскалации конфликта, а в США прекрасно понимают, что перекрытие Ираном Ормузского пролива, проблемы с транспортировкой нефти в регионе или с экспортом нефти из Ирана будут прекрасным подарком для кандидата от Республиканской партии Дональда Трампа. Это будет такой «черный лебедь», что, как говорится, мало не покажется. Цены на нефть, а вслед за ними на бензин взлетят. Причем Трамп в свойственной ему манере сможет заявить: «вот результат идиотизма действующей администрации, которая поджигает мир, а нам в результате достается «дырка от бублика»». 

Хорошей иллюстрацией этому стал подход Байдена к прессе 3 октября. На вопрос репортера о возможности израильского удара по иранским нефтяным объектам Байден ответил: «Мы это обсуждаем. Я думаю, это было бы немного… в любом случае» — прервав полуслово. Через несколько минут цена на нефть достигла самого высокого уровня за месяц, при этом нефть марки Brent подскочила на 5% до максимума в $77,65 (£59,19) за баррель. Поэтому любое продолжительное повышение цен, которое приведет к увеличению стоимости бензина на заправках в США (что практически наверняка произойдет в случае реальной атаки Израиля на иранскую нефтяную промышленность), нанесет ущерб Харрис в крайне напряженной президентской гонке с Дональдом Трампом, а скорее всего, поставит крест на ее президентских амбициях.

С другой стороны, уже после ракетной атаки США объявили, что собираются ужесточить санкции против Ирана. В этом случае пока обходится без подробностей. Хотя экспорт нефти из Ирана и так под запретом. Так, что новые санкции его не особо беспокоят. Ведь есть страны, которые его не соблюдают. Например, основным ее покупателем является Китай. Хотя, чаще всего, в открытую он иранскую нефть не импортирует, а действует через компании-посредники, зарегистрированные в Сингапуре, ОАЭ и других странах. 

Однако, как поведут себя нефтяные котировки в дальнейшем, будет зависеть, помимо развития конфликта на Ближнем Востоке, еще от нескольких факторов. Во-первых, от действий альянса ОПЕК+. Ранее организация согласилась увеличить совместную добычу на 180 000 баррелей в сутки с декабря в рамках своего плана по увеличению предложения в 2025 году. На фоне роста добычи в США и падения цен на нефть ОПЕК+ испытывает давление из-за снижения доли рынка и рентабельности. Между тем, добровольное сокращение добычи не было полностью соблюдено странами-членами, а такие государства, как Иран и Казахстан, не выполнили свои обязательства. Эти страны перераспределили предложение и обязались компенсировать его сокращением на 123 000 баррелей в день в сентябре и октябре. Пока эти компенсационные сокращения не будут выполнены, ОПЕК+ вряд ли будет повышать добычу. Однако сложившаяся ситуация также подчеркивает, что Иран играет решающую роль в формировании тенденций на рынке нефти.

Кроме того, пока не ясно, отразятся ли на котировках забастовки портовых работников на Атлантическом побережье США. Это косвенно может затронуть глобальные цепочки поставок топлива. Также влияние будут оказывать данные по запасам нефти и топлива в США. Последняя статистика от Американского института нефти (API) оказалась неоднозначной: запасы сырой нефти и дистиллятов упали на прошлой неделе, а запасы бензина выросли. По мнению аналитиков Freedom Finance Global, несмотря на геополитическое напряжение, влияние ближневосточных событий на долгосрочные котировки нефти остается ограниченным. Неожиданно нефть может получить поддержку из Китая. Его недавние политические меры также могут улучшить перспективы спроса. 

Совсем недавно Народный банк Китая (НБК) объявил о снижении нормы резервных требований (RRR) на 0,5%, что сопровождалось снижением ключевых ставок. Китай также провел ряд мер по смягчению политики, чтобы поддержать жилищный сектор и фондовые рынки. Euronews приводит слова аналитика Джоша Гилберта, кото-рый считает: «…пакет стимулирующих мер Китая также является важным фактором. Если есть мнение, что вторая по величине экономика мира будет наращивать спрос в то время, когда предложение может быть ограничено, это станет попутным ветром для цен на сырую нефть». Оставаясь крупнейшим экспортером нефти, Китай, таким образом, может поддержать цены на нефть. 

И все же любая дальнейшая эскалация геополитической напряженности может вновь подтолкнуть цены на нефть к росту, что осложнит перспективы мировой инфляции.

Ближний Восток и его влияние на выборы в США

Противостояние Израиля с Ираном и его союзниками эхом отражается в гонке за пост президента США. Оно, по сути, является единственным внешнеполитическим вопросом, который живо волнует американских избирателей и может оказать влияние на итоги борьбы за Белый дом. Массированная ракетная атака Ирана на Израиль, случившаяся 1 октября, в очередной раз продемонстрировала эту особенность президентской кампании-2024 и напомнила, почему демократы так отчаянно бьются за скорейшее прекращение боевых действий на Ближнем Востоке, а республиканцы призывают Израиль ни в коем случае не останавливаться и идти до последнего.

Ракетная атака Ирана на Израиль 1 октября  вызвала на Западе реакцию однозначного негодования и осуждения. Естественно, не остались в стороне и США — ключевой союзник Израиля. Советник американского президента по нацбезопасности Джейк Салливан пригрозил Ирану «серьезными последствиями». Иного, наверное, никто и не ожидал. Бурная реакция на иранскую атаку и демократов, и республиканцев не столько отражала приверженность США союзническому долгу, сколько подчеркивала  особую значимость для внешней политики США ближневосточной темы.

Еще когда Джо Байден находился в статусе кандидата в президенты боевые действия в секторе Газа стали для него настоящей головной болью. Он что называется разрывался между требованиями части его электората поддержать Израиль и леволиберальными избирателями, а также арабской диаспорой, выражавшими сочувствие палестинцам. В итоге Байден умудрялся навлекать критику в свой адрес буквально со всех сторон. Ситуация для демократов улучшилась со вступление в предвыборный марафон действующего вицепрезидента Камалы Харрис. Ближневосточный конфликт стал оказывать меньшее влияние на предпочтения избирателей. Сам же Байден все это время не оставлял попыток добиться прекращения боевых действий в регионе, резонно опасаясь вовлечения в нее США и непредсказуемых последствий  для мировой экономики. Однако продолжающаяся операция Израиля в Газе, открытие второго фронта на юге Ливана и, наконец, иранская атака вернули ближневосточную проблему в контекст президентской гонки.

Весьма показательным было то, что дебаты между  кандидатами в вице-президенты США демократом Тимом Уолзом и республиканцем Джеймсом Дэвидом Вэнсом начались не с основных тем американской повестки – экономики, здравоохранения, абортов и миграции,  а с вопроса о ситуации на Ближнем Востоке. Уолза и Вэнса спросили, были ли бы они готовы поддержать упреждающий удар Израиля по Ирану, если бы находились в Белом доме. Никто прямо не ответил на поставленный вопрос. Демократ Уолз заявил, что США необходимо сохранить присутствие на Ближнем Востоке и поддерживать Израиль, а затем перешел к критике внешней политики Дональда Трампа. По мнению Уолза, Тегеран приблизился к созданию ядерного оружия, поскольку Трамп был «нерешительным главой государства», который вышел из ядерной сделки с Ираном в 2018 году и способствовал прогрессу Тегерана в этой сфере. В конце ответа Уолз повторил обещание Харрис о поддержке Израиля. 

Вэнс возразил: по его мнению, Трамп, наоборот, сделал мир «стабильнее и безопаснее», поскольку он обеспечивал стабильность в мире с помощью «эффективных сдерживающих факторов». По его мнению, США должны поддерживать союзников, когда они «сражаются с плохими парнями». По итогам дискуссии мнение зрителей CBS News о том, кто из политиков лучше выступил по ближневосточному конфликту, разделилось поровну — по 50%. По мнению экспертов, Джей Ди Вэнс не до конца воспользовался выпавшим ему шансом разбить оппонента по данному вопросу, который оказался единственным внешнеполитическим на этих дебатах. 

Зато добивать демократов принялся сам Дональд Трамп, который обрушился на Камалу Харрис и Джо Байдена. «Два некомпетентных человека, управляющих нашей страной — и я не думаю, что они вообще управляют ею,— ведут нас на грань третьей мировой войны»,— заявил экс-президент. По его мнению, из-за внешней политики администрации Байдена—Харрис враги перестали уважать США, а его соперники из Белого дома «наводнили» Иран «американской наличкой», позволив Тегерану финансировать различные группировки, воюющие с Израилем. К атакам подключился и спикер Палаты представителей республиканец Майк Джонсон, обвинив действующих президента и вице-президента двуличии. Он считает, что администрация публично выражает поддержку права Израиля на самооборону, параллельно «умиротворяя иранский режим миллиардами или сотнями миллиардов долларов… через смягчение санкций».

Стоит отметить, что в риторике республиканцев не было почти ничего нового. Хотя еще несколько месяцев назад, критикуя администрацию за подход к войне на Ближнем Востоке, сторонники и союзники Дональда Трампа будто бы и не подозревали о существовании Камалы Харрис, списывая все ошибки Вашингтона на Байдена. Однако после смены кандидатов они без особых успехов пытались переложить ответственность на госпожу Харрис. Ее «тефлоновость» в этом вопросе приводила к тому, что штампы республиканцев к ней «не клеились». Однако удар Ирана по Израилю, который привлек колоссальное внимание избирателей, давал республиканцам новые возможности. Отчасти в том, что республиканцам не удавалось связать нынешнюю политику США в отношении Ближнего Востока с Камалой Харрис и представить ее как лидера, готового предать ближайшего союзника США вне НАТО, была и заслуга самой демократки. 

Несмотря на имидж леволиберального политика, все это время она умудрялась дистанцироваться от ближневосточной темы, а когда ситуация этого уже не позволяла, Харрис старалась не попадать в «капканы», в которых оказался Джо Байден, одновременно выражавший поддержку Израилю и критиковавший его. Иранскую атаку госпожа Харрис назвала «безрассудной и наглой» и заверила: «Я всегда буду обеспечивать Израилю возможность защитить себя от Ирана и поддерживаемых им террористических формирований. Моя приверженность безопасности Израиля непоколебима». 

Судя по всему, реакция госпожи Харрис во многом и вынудила того же Майка Джонсона раскритиковать не само ее заявление, а «лицемерие». Вероятнее всего, атаки на Камалу Харрис в связи с ситуацией на Ближнем Востоке продолжатся, поскольку, несмотря на ее попытки отстраняться от данного вопроса, за месяц до выборов эта война, кажется, полноценно закрепилась во внутриамериканской повестке. Стратегия демократов по ирано-израильскому конфликту состояла в том, чтобы не раздражать ни сторонников Израиля, ни сочувствующих палестинцам могла бы помочь в момент относительно вялотекущего конфликта, но не в период очевидной эскалации. Однако удар Ирана по Израилю поставил Харрис на растяжку. Одни избиратели будут упрекать ее в том, что она делает недостаточно для помощи Израилю, другие, что она делает недостаточно для помощи Газе. И это без сомнения ставите ее в заведомо проигрышную ситуацию.

В сухом остатке мы видим, что эскалация войны на Ближнем Востоке, сокращает шансы демократов на победу на осенних выборах и, наоборот, увеличивает шансы Трампа. В то же время, мирное соглашение на Ближнем Востоке до ноября могло бы существенно добавить в электоральную копилку Харрис, и снизило бы шансы Трампа. Однако, скорее всего, никакого мирного соглашения – не будет.

Гипотетическая победа Харрис несла бы значительные риски для политического курса Нетаньяху и давала бы Ирану шанс на новую ядерную сделку в стиле кейса Обамы. Для Ирана – это идеальная ситуация: ослабление санкций, разблокировка резервов и скрытое продвижение ядерной программы под видом развития атомной энергетики. 

Возможно, и сейчас Ирану лучше бы было запросить переговоры по ядерной сделке в надежде на Байдена-Харрис миротворцев. Или хотя бы сделать вид, что он хочет возобновить диалог, добиться паузы и сохранить лицо. Перегруппироваться, призвать на помощь друзей из ООН. Тем более президент-реформатор Масуд Пезешкиан буквально только что пытался предстать конструктивным и респектабельным политиком, жертвой сионистов и американских империалистов. Между тем очень похоже, что большие сделки — это уже история. Но загадывать не будем, мало ли что.

Для Нетаньяху такие переговоры – это крах его политического курса на силовое переформатирование региональной системы безопасности. Поэтому Нетаньяху, скорее всего, пойдет путем дальнейшей эскалации. И это, наверняка сыграет на руку Трампу, которому  будет выгодно, чтобы ситуация на Ближнем Востоке вышла на максимальный уровень обострения. Это покажет еще один геополитический провал Байдена и потенциальную неспособность Харрис решить данную проблему после избрания. 

До ракетного удара по Израилю Тегеран своей терпимостью и сдержанностью, по сути, спасал ближневосточную стратегию Байдена-Харрис от краха, но делал это, понятно, в своих интересах и на короткое время: его цель – создать ядерное оружие. Теперь же после ракетного удара Ирана весь мир ждет, каким будет ответ Израиля. Спикер ЦАХАЛа контрадмирал Даниэль Хагари отметил, что атака Ирана на Израиль «будет иметь последствия». А вот какие и как они повлияют на ситуацию в мире, цены на нефть и станут ли они, как пишет FT «октябрьским сюрпризом», который может изменить предвыборную гонку в США в пользу Трампа, мы увидим уже в ближайшее время.